впечатление и навсегда привили любовь к театру, к его тогда чистому, строгому искусству. А сейчас представляются вульгарными те кривляния и та пошлятина, то «самовыражение» режиссеров и артистов, которые по заказу «забугорных реформаторов» заполонили сцены театров как «новое» понимание искусства. Это же относится и к живописи. В Киеве нас иногда водили и в музеи. Но почему-то мне не запомнился какой-либо художественный музей. Помню – исторический, музей В. И. Ленина, еще какой-то, а вот художественного – не помню. Да и был ли он в Киеве? Вечерами в субботу и воскресенье к нам приезжала кинопередвижка и нам демонстрировали кинофильмы (телевизоров-то тогда еще, можно сказать, не было), преимущественно по исторической тематике: «Петр I», «Иван Грозный», «Александр Невский», «Суворов», «Кутузов», «Адмирал Ушаков», «Адмирал Нахимов», «Крейсер «Варяг»», «Александр Пархоменко», «Щорс», «Котовский» и т. д. и т. п., и, конечно, многократно демонстрируемые и любимые «Чапаев» и «Джульбарс». Несколько раз в году мы, воспитанники КАПУ, принимали участие в военных парадах: 1-го Мая (Международный День солидарности трудящихся), 9-го мая (День Победы над Германией), 7-го ноября (годовщина Великой Октябрьской социалистической революции) и еще по каким-то юбилейным праздникам Украинской ССР. Самым неприятным тут были тренировки. Они начинались месяца за 1,5 до парада. Сначала – на территории училища по 10 человек в шеренге. Потом отрабатывался строевой шаг и равнение в шеренгах по 20 человек и в «коробке», как называли строй «батальона». Для таких тренировок места в КАПУ не было. Командование «арендовало» для этой цели улицы Киева в ночное время. Очень неприятно было вставать в 2 часа ночи и «тащиться» строем черт его знает куда. Ночные тренировки обычно проводились на улице Артема, недалеко от завода его имени, или на улице Герцена, что находится между улицей Мельникова и проспектом Маршала Буденного. Приходилось 2 часа «топать» метров по 75 то в одну, то в другую сторону, держа равнение в шеренге, высоко поднимая ноги и оттягивая носки. После каждого прохождения проводился разбор допущенных ошибок. Немного веселее было прохождение «коробкой» – больше ходишь, меньше стоишь. Училище, если мне не изменяет память, на парадах выступало 3-я «коробками» – по одной «коробке» от класса. А после таких тренировок – кратковременный сон и плановые занятия. И спать как-то на уроках по молодости не хотелось. С какой частотой проводились ночные тренировки я, к сожалению, не помню. Перед самым парадом проводились «генеральные репетиции». Плохо бывало, когда они проводились на площади Богдана Хмельницкого, выстланной гранитным булыжником, не очень-то ровным. Нога при ходьбе часто ставилась с некоторым перекосом, что затрудняло соблюдение равновесия и равнения. А уже непосредственно перед парадом «генеральная репетиция», как и сам парад, проходили на Крещатике, главной и сейчас красивейшей улице Киева. А тогда Крещатик упорно поднимался из руин. Обычно парад проходил со стороны площади Октябрьской революции (ранее – площади Калинина), мимо Центрального универмага, где на перекрестке с ул. Ленина ставились трибуны для украинского руководства, и далее до Бессарабки. На первых парадах, когда мы стояли в строю перед их началом лицом в сторону будущего Главпочтамта, спереди и сзади нас стояли высокие заборы, ограждающие новостройки разной степени готовности. А уже на майском параде 1953 года за нами возвышались красивые здания, а на балконах собирались их жильцы. Они наблюдали за нами, а мы, в ожидании объезда (на лошади) строя командующим парадом, карманными зеркальцами «салютовали» им солнечными зайчиками. Очень быстро хорошел Крещатик. Мы, практически, замыкали парад. Перед нами проходило Суворовское училище. Не стану описывать процедуру парада. Она была стандартной. Не помню, проходила ли в Киеве военная техника. Во главе «коробок» КАПУ шел начальник училища генерал-майор Свиридов А. А., стройный, подтянутый, с какой-то необыкновенной шашкой в руках. За ним – командир 1-ой батареи орденоносный подполковник Перкин как старший ассистент у Знамени училища. За ним шли знаменосец с двумя ассистентами. Когда мы были в 9-ом классе, одним из ассистентов был Миша Лысенко (у меня сохранилась фотография), а в 10-ом – Витя Соколов. Перед каждой «коробкой» по ее центру шел командир «батальона», а через 2 шага за ним и по бокам – 2 его заместителя. А за ними мы – в «коробке». Парад вызывал какое-то приподнятое, праздничное чувство, приобщение к массовому ликованию. Но мне больше нравилось возвращение с парада под звуки училищного духового оркестра, а в перерывах – под строевую песню. Проходили по Крещатику до бульвара Шевченко, по бульвару – до пл. Победы (бывший Евбаз), затем по ул.Менжинского выходили на ул. Павловская, а по ней – на нашу ул. Некрасовская. На протяжении почти всего этого маршрута на тротуарах стояли люди и аплодировали нам. Особенно, когда оркестр замолкал, а вместо него мы затягивали песни. Мне пришлось участвовать в КАПУ парадах в 10-ти. По-моему мы не участвовали в ноябрьском параде 1950-го года, сразу после поступления в училище. И через год мне не пришлось участвовать в аналогичном параде. Перед началом тренировок нам прививали оспу, как это делалось тогда периодически. Неожиданно она, как говорят, «принялась»: на месте надрезов образовались нарывы – один

стр.25